Поэт Евгений Евтушенко об Инне Кабыш (р. 1963) писал, как о «редкостном крупном даровании», поэтесса Татьяна Бек дала ее стихам имя, придуманное Сашей Соколовым, — «Проэзия», знаменитый критик Лев Анненский, рассуждая о лирической героине, назвал последнюю «вечной невестой».

Из девочки в невесты, из невест в матери и так далее. Есть что-то ахматовское и одновременно цветаевское в изображении женской судьбы. Но это так, лишь отголоски, слышащиеся только потому, что всегда хочется большого поэта притянуть к классике, привязать к традиции. Мол, пополнил ряд. С женщинами-поэтами так особенно. Их отправляют либо в эпигоны к одной, либо к другой. Но с Кабыш все непросто. У нее есть свой голос. Сильный и четко звучащий. Она говорит спокойно и уверенно: «Эвридика не только жена Орфея — / она сама Орфей». И дальше: «Как бы ни была одарена женщина, / с нее спрашивают как с жены. / Но с нее спрашивают и как с Орфея: / дар обязывает».

Ее лирическая героиня гордо заявляет: «И нет во мне смирения Иова», а чуть раньше она шепчет: «Оставь меня, Господи, лучше в покое!.. / Когда подымаешь над миром пращу, / подумай о том, что мы знаем лишь двое: чего я тебе никогда не прощу». И тут же записи «Из дневника учителя» (Кабыш долгое время преподавала): «Это моя образцовая школа / с вечно беременными училками, /с нищенством классов и холодом холла, / резью звонков и немытыми вилками».

Язык яркий, но простой. «Гармония проверяется не алгеброй, / а арифметикой: / искусство больше, чем смерть, но меньше, чем жизнь».

В новой книге есть все: ритмическая проза, вольный стих, поэтические тексты классического построения и хулиганский стиль.

Как настоящий поэт, Инна Кабыш пишет обо всем. Вот «Москва, колита татарская» и в то же время «...Богоданная, как зарница, / рукотворная, как звезда». Ленинград подобен «галльскому вождю». И жизнь, немыслимая без Бога и человека.