Все идет своим чередом. Поэты пишут стихи, постепенно их взгляды и вкусовые предпочтения меняются, поэты получают премии, обзаводятся регалиями, становятся известными, снова сочиняют стихи, что-то обсуждают, созидают, активно публикуются, нарекаются «классиками нашего времени».

То же произошло и с нынешним лауреатом литературной премии «Северная Пальмира» (1995), Госпремии России за 1996, Пушкинской премии немецкого фонда Альфреда Топфера (1999) Александром Кушнером. Сегодня о нем говорят, как о «петербуржском мастере», одном из «самых известных и читаемых поэтов». К тому же недавно был опубликован его новый поэтический сборник «Облака выбирают анапест». Небольшая книжка, 95 страниц, на первый взгляд очень простая.

Действительно, в стихах Кушнера есть классическая ясность, легкость, воздух. Поэт почти не говорит о политике, сегодняшней тяжелой жизни напрямую. Скорее, он ведет разговор о современном человеке. И именно поэтому с точностью вырисовываются наши сегодняшние быт и бытие. Но «Предсказания лгут, и, увы, никаких инструкций. / Этим гиблое выпало время, а тем — благое». Поэзия Кушнера, как прохладный летний день. Вот кафе, в которые «только люди... И все- таки птицы / иногда залетают», «в кепи букмекер, и девушка в фетровой шляпе», «и с крестиком бандит раскормленный в тельняшке, / Спецназовец — вчера убил кого-нибудь», а вокруг Петербург с его гранитными набережными, барельефами и Невой.

Конечно, среди этого медлительного течения времени поэт уже не мальчик, но еще и не старик («Анненский теперь не то что молодым / В сравнении со мной, но точно, что не старым / Мне кажется — и мне не страшно было б с ним. По Царскому Селу пройти сырым бульваром»). Стол, за которым он работает, томик Гете, куда-то запропастившийся с полки альбом Джотто и вдруг вспомнившаяся «Ода к греческой вазе». Много в стихах Кушнера литературных аллюзий («Луч света в темном помещении», «Я не люблю иронии твоей») отсылок к античности, к классикам. Иногда даже кажется, что поэт говорит с ними и о них на равных: «Ошибался Шекспир, полагая, / Будто извергов мучают сны», «Фет стихи посылает Толстому, / Дарит Чехову снег и солому / Левитан, увидав по-другому / Эту радость с тоской пополам. / За

гораются звезды средь мрака, / Это Пушкину нравится тяга / И случайность в стихах Пастернака, /Это Тютчеву мил Мандельштам».

Говорит Кушнер и о свободе. Так, в стихотворении «Ты, страна моя, радость и горе» он восклицает: «Духне любит железные скрепы / И угрюмые лица в толпе». Но все же в его в стихах нет мрачности и тяжести. Ведь поэт признается: «Судьбу, — бедна она, убога / Но в ней узор распознаю / Поверх печального итога / И вижу смысл, и верю в Бога, / Молчу, скрываюсь и таю».